R

[heart-reactor]

Пейринг: Магнус/Билл, R

Билл тяжело дышал, и звук собственного дыхания заглушал все остальные, сделавшиеся отдаленными, неважными и плоскими. Ощущение было знакомо - подступающая паника, пока еще только ласково щекочущая горло перед дверью в комнату, тонущую в полумраке. У кровати на колченогом столике горела старомодная лампа с белым абажуром. Этот отель явно не отличался роскошью или просто у полиции провинциальной Швеции не было денег, помимо билетов до Лондона, еще и на дорогостоящее размещение.

- Уилл? - зовет его Магнус, все это время в полушаге следующий за его спиной, развеивая опасное состояние. Но это ненадолго.

Все эти разговоры о том, что он всеми силами пытается забыть, все эти обещания помочь... Где-то в глубине души он, наверное, верил, что Магнус сможет претворить в жизнь эту помощь, а потому доверился ему сегодня. Доверия, правда, было слишком мало, потому что больше, чем он доверял, он боялся. И то, что они были практически идентичны, как братья-близнецы, вовсе не помогало, только еще больше нагоняло страха.

- Почему "Уилл"? - он сглотнул, нервно улыбаясь белым простыням на кровати и не оборачиваясь на Мартинссона.

Сначала швед называл его так, как он представился изначально, а потом перешел на сокращение, которым он никогда не пользовался. Ему было не принципиально, но почему-то сейчас это оказалось важным.

- Ну, ты же из Англии. Уильям Шекспир, Уилл... Вы тезки, так что почему нет?

Даже не оборачиваясь, Билл знает, что Магнус улыбается и слегка дергает плечами. Улыбается не острой и не кривой улыбкой, как обычно (впрочем, что он знает об обычном Магнусе - они знакомы всего лишь несколько дней), а мягко, может даже ободряюще.

Чужие ладони сначала почти невесомо касаются плеч, но потом аккуратно надавливают, побуждая Билла сесть на кровать. Паника возвращается, и от приближающегося пола его снова замутило. Помимо воли вдохи-выдохи вновь стали чаще, в нос ударил внезапно ставший очень резким запах дешевого кондиционера для белья. Магнус присел рядом, приобнимая Билла одной руой за плечи и с тревогой пытаясь заглянуть ему в глаза. Что он хочет там увидеть? Ему бы самому сейчас было стыдно посмотреть на себя в зеркало, а лучше еще и отвернуться, но Магнус ему не дал, разворачивая за подбородок к себе.

- Эй, с тобой все в порядке?

- Д... Нет, - Мартинссон говорил ему, что если они решились на это, то придется распрощаться с привычкой покорно соглашаться со всем подряд и врать "чтобы никого не обидеть". - Ничего не похоже, но это все равно странно...

- И страшно?

- И страшно.

Билла действительно мелко трясло, но тепло лежащей на спине руки было приятным и незыблемым, словно точка, вокруг которой он мог крутится, не боясь потерять своей орбиты. Так непохожие на его собственные, глаза напротив поблескивали и казались темнее, чем на самом деле. Его собственные глаза голубые, у Магнуса же - зеленые, но совсем не теплые, колкие и парализующие. Ему бы хотелось уметь так же смотреть на людей, чтобы другие видели в нем силу, а не слабость, но тогда его не было бы сейчас здесь.

- Тебе нужно расслабиться. Я ничего тебе не сделаю из того, чего ты не хочешь, - возвращает его в колеблющуюся реальность голос Мартинссона.

- Я даже не знаю, что я хочу. Да и обычно получается, как хотят другие, - Билл упрямится не там, он знает об этом и знает, что его главный страх, скорее всего в том, что он боится, как и все люди, что-либо изменить в себе и своей жизни, пойти по другому сценарию.

- Вот и узнаем, чего же ты хочешь.

Билл не успевает даже ничего ответить - Магнус аккуратно занимает его губы поцелуем. Хейзелдайн застывает с открытыми глазами, не зная, как реагировать, и ожидая, что сейчас он почувствует проникающий язык, но этого не происходит. Магнус дотрагивается до него одними только сухими губами, щекоча его нижнюю губу. Когда он проделывает то же самое второй раз, Билл прикрывает до этого распахнутые глаза и обнимает Мартинссона за шею. В груди все еще ухает от страха и предвкушения, словно он собирается искупаться в холодном озере, но для этого надо сделать один решительный прыжок в холодную воду. Целиком.

Ладони Магнуса несильно проходятся по бокам, поднимая немного вверх кофту, оголяя кожу у ремня джинсов.

- Я сниму? - спрашивает Мартинссон, не убирая рук. Билл кивает, отпуская шею Магнуса и потянувшись было к кофте, чтобы стащить ее, но швед останавливает его и делает это сам, нарочито медленно. Ткань приятно трется о кожу, и Билл даже не сильно вздрагивает от новых прикосновений. Пальцы Магнуса невесомо путешествуют по бокам Билла, и швед кажется полностью поглощенным своим занятием, рассматривая, как сначала мышцы живота судорожно сокращаются, постепенно расслабляясь под прикосновениями. Правда, полностью расслабиться у Хейзелдайна все равно не выходит - остается только выпустить наружу разочарованный вздох и снова спрятать глаза. К счастью, Магнус не стал настаивать.

- Ложись, как тебе удобно, - произносит Мартинссон, щекоча дыханием губы Билла, и тот чувствует, как что-то в нем падает вниз, тут же превращаясь в камень.

Мышцы словно одеревенели, но он все равно поборол себя, выполняя то, что ему сказали. Почему-то ему, за все время их знакомства, ни разу не пришло в голову перечить Магнусу. “Как удобно” на поверку оказалось утыканием лицом в подушку: смотреть прямо в глаза было страшно, да и тело, видимо, следовало однажды и навсегда крепко забитому в программе алгоритму. Унизительному алгоритму.

Видеть, что делает за его спиной Мартинссон, он не мог, но предполагал, что тот снимает с себя одежду, хотя ее шороха слышно не было. Матрас рядом промялся, и Билл ощутил, как надавливают на плечи теплые ладони, тут же задвигавшись неровными кругами, собирая давлением совсем мелкие складки кожи на самих плечах и на лопатках.

Описав несколько кругов, руки все с тем же нажимом спустились по обеим сторонам от позвоночника, а шейных позвонков коснулось что-то влажное, последовав вниз за ладонями, тут же переместившимися на кровать. Билл неуверенно повернул голову, чтобы посмотреть за спину, но смог понять только то, что Магнус прижимается губами к его спине, оставляя на натянутой позвоночником коже ласкающие поцелуи и спуская к пояснице.

Мартинссон был все еще полностью одет, и Билл ощущал, как плотная ткань рубашки тоже касается его. Спина немела от легкого возбуждения, понуждая Билла поерзать, отвязаться и не принимать ласку, но пока он успешно давил в себе эти порывы, снова уткнувшись в подушку и шумно вдыхая и выдыхая.

Горячий воздух обжег ухо, и Билл чуть не вскочил, но его удержали на месте.

- У тебя очень правильный изгиб спины, - голос Магнуса был совсем не вкрадчив, но Биллу казалось, что тот забирается прямо под кожу.

По загривку пробежала волна мурашек, а руки, кажется, превратились в желе. На комплимент он только слабо кивнул. Магнус же продолжал дышать рядом с его ухом, немного задевая губой кромку. Одна из его ладоней сплелась пальцами с ладонью Билла, поглаживая перепонки и щекоча подушечками между костяшек. Билл снова ощутил влажные поцелуи, но за ухом, пока они не начали медленно “стекать” по шее вниз до впадины, где она соединяется с плечами.

Как Мартинссону только удавалось держать свой вес? Потому что Билл его веса не чувствовал, не чувствовал, как на него наваливаются и подминают под себя, и это настолько сильно отличалось от того, что ему удалось познать на собственном опыте, что где-то внутри, благодарно и приятно засосало под ложечкой и в груди разлилось серебристое тепло. Билла это ощущение захватило. Он хотел бы повторить еще раз, но сейчас, кажется, он больше не может этого выносить.

Билл неуклюже приподнял торс над кроватью с помощью рук, которые почти не мог контролировать.

- Магнус, я не могу... Сейчас не могу.

Мартинссон только сел, внимательно слушая, но Билл не знал, что ему еще сказать.

- А ничего больше и не надо - не надо ничего больше, чем ты можешь, - на губах Магнуса прорезалась понимающая улыбка, все такая же искренняя. - Останься. Нам обоим нужно нормально поспать.

- Останусь.

Они оба разделись до нижнего белья (Магнус остановил его, когда он попытался раздеться целиком), забравшись под нагретое одеяло. Мартинссон поманил его к себе, обвивая одной рукой. Билл послушно прижался к нему - не хотел терять источник этого странного тепла под ребрами. Бедром он ощущал напрягшийся, полутвердый член Магнуса под тканью белья, но это его совсем не смущало. Его мысли были заняты тем, чтобы понять, как он сам реагирует на сложившуюся ситуацию и на то, на что подписался, почему хочет продолжения и зачм это Мартинссону.

Уткнувшись в шею Магнуса, Билл попробовал заснуть, вдыхая тонкий запах парфюма, оставшийся на коже, и запах самого Магнуса, пока еще не родной, но уж точно не враждебный и не пугающий. Когда он, наконец, погрузился в сон, тот был спокойным, и Мартинссона его крики за ночь не разбудили ни разу.