Из закрытых файлов полковника Морана [2]

[heart-reactor]

ЗАПИСЬ ОТ 2004 ГОДА

Какое самое опасное животное в индийских джунглях?
Ставлю свой ремингтон-700 на то, что почти все с 99% вероятностью назовут какого-нибудь хищника, и скорее всего (за незнанием каких-либо еще хищников Индии) - это будет тигр. И ошибутся. Умозрительно - не такая уж и страшная ошибка, зато на месте она будет стоить вам жизни. Нет страшнее в индийских джунглях животного, чем разъяренный слон. В этот раз мне пришлось убедится в этом на своем собственном опыте. Но обо всем по порядку.

Для настоящего охотника - и здесь стоит уточнить, что под этим я подразумеваю исключительно браконьеров ввиду того, что парни с пневматическими ружьями в уютных парках с квотой на отстрел в килограммах просто не имеют права так называться, - мир нашей планеты предстает в совершенно других красках. Только для настоящего охотника единственным легитимным достижением цивилизации остается оружие в руках, в то время, как мир превращается из изъеденного прогрессом в доисторический смертельный аттракцион. Острому глазу и большой жажде открываются и покоряются самые дикие и все еще пока нетронутые уголки планеты. Одним таким уголком и был разрываемый на части гражданской войной Непал. Прежде чем мы вернемся к нашим слонам, стоит упомянуть, куда мы попали волей заказа.
По большей части, сейчас в Непале творится черти что - коммунисты просто не умеют создавать своими действиями что-либо. кроме шума и неразберхи. Запоздало последовав примеру Советского Союза, непальцам пришло в голову избавить себя от монархии примерно тем же самым способом, в результате чего пять наверняка бесконечных лет полиция Непала гоняла маосистов дубинками, маосисты, в свою очередь, разжившись огромным количеством нелегального оружия (по слухам, из Британии через границу с Индией близ Пакистана - скорее всего, это даже взаправдашняя правда) всех мастей, чтобы гонять полицию и грозно потрясать им перед дворцом. Примерно три года назад, поддерживаемая вливаниями со стороны США (ну, кто бы сомневался!) и Индии, королевская власть Непала все-таки соизволила обидеться на маоистов и их неразгоняемость и пустила в ход штыки и танки - Королевскую Армию. Вызвав еще больше сопротивление и еще больший приток нелегального оружия изо всех источников, которые готовы были предложить свою помощь. Катманду весело горит на данный момент в пламени беспорядков, пока коммунисты осаждают страну, а монарх гордо отказывается сложить полномочия, дав вздохнуть гнилой демократии.
Вот в таком месте мы и оказались, следуя за большими деньгами в случае моих, кхм... товарищей, и большим азартом, если говорить о моих мотивах. Все, что было связано с тиграми и их покорением и убийством, последние два года только и делало, что распаляло во мне азарт с момента, как я близко познакомился с кошарой-сибиряком, а мистер Тёрстон-толстосум догадался, какую задачку мне подкинуть, чтобы мне даже в голову не пришло отказаться. Всего-то и стоило, что предложить привезти одного из двух "клиентов" живьем. Одна шкура, один живой тигр, любое количество людей, экипировка и дорога - и вот я на ничьей земле на границе Непала и северной части Индии.
Какой смысл, спросите вы, отправляться на охоту в неспокойную страну, утоптанную революцией? Хотя ответ вполне себе очевиден. Я же упоминал, что один зверь нужен мне живьем, а моя шкура - относительно целой и не преследуемой властями страны за браконьерство.

До места, однако, все же пришлось добираться через границу с Индией: местность. которая нас интересовала (по совместительству - единственная дикая местность в Непале, не считая почти безжизненных горных пиков) была "ничьей" полосой земли на стыке одного государства и одного пока не пойми чего. И отвратительнее этой дороги были только "невероятно просвещенные" разговоры о политике между моими "рабочими руками", гордо считавших себя напарниками, но даже это получалось у них лучше, чем умозрительно решать проблему маоистов. В этой ситуации хоть одному нужно было слыть умным человеком, то есть закрыть пасть и не позориться, что я с удовольствием сделал, воспользовавшись тем, что за дорогой приходилось следить во все глаза и споро переключать заедавший рычаг передач.
Пока мы поднимались на первую линию склонов, перед нами расстилался в лучах утреннего солнца покрытый туманом национальный парк - абсолютно беззащитное, зелено-белое лоно, из которого сейчас можно было вырвать пару-другую безвинных детей природы, пока егеря, похватав двустволки и навязав рогатины, отправились свергать собственного царя местных зверей. Зрелище даже заставило приткнуться политических знатоков и во все глаза лупится на мечту оператора "Дискавери". Мои же мысли были сосредоточены на мысленной карте и на месте, где следовало бы разбить лагерь. Можно было бы сделать это, остановившись прямо на склоне: выбрать расщелину, быть укрытыми от неприятных ветров на возвышении и обозревать свои владения, как делают это львы. Вроде бы логично, если бы не было полным бредом и годилось бы только для следящих за птичками исследователей педиковатого вида. Единственный способ поймать хищника - это вторгнуться на его территорию, дать зверю себя заметить и посчитать добычей. Только тогда он подойдет достаточно близко. И если для выстрела можно было бы этого избежать, то, если хочешь поймать зверюгу живьем, придется с ней столкнуться.
Так что лагерь мы разбили спустя два часа, прорвавшись через лес, обнаружив не очень заметную, но все же проплешину в бравых рядах старого бамбука - открытые поляны привлекают внимание не только людей, но и зверей. Непозволительная роскошь. Хотя бы лагерь эти парни умели разбивать...
"Хотя бы" - потому что со всем остальным, как оказалось позже, были огромные проблемы и, в первую очередь, с головами. Хорошее, правильное начало неизбежно сменилось почти киношным бредом.

Проснулся я за два часа до того, как следовало подняться и начать устанавливать ловушки, разбуженный шумом, явно не похожим на звуки дикого мира. Половина лагеря пустовала, и вместе с оставшимся на вахте пропало еще трое моих "молодцев", ровно тех, что изначально были признаны мной как слабое звено: слишком неопытные и тщеславные. Вы узнали бы таких ребят, если бы встретили - даже если у них есть мозги, вы об этом не узнаете, потому что сначала они сломают вам в раже хребет и только потом будут думать, насколько это целесообразно.
Разбудив оставшихся парней, оставшихся равнодушными к ночным непальским джунглям и их приключениям, мы двинулись на звуки. Те становились громче не только при нашем приближении, но и сами по себе, пока не переросли в нечто, что заставило нас поторопиться, забыв и про тигров и про осторожность. Вероятно, это не было хорошей идеей, но желание моих спутников прийти на помощь товарищам и мое любопытство жаждали нарваться на неприятности.
Остановились мы, не дойдя несколько метров до кромки очередной прогалины: эта была куда более выраженной и гладкой, нежели наша, но только потому, что ранее ее любовно расчистили. И теперь ее заполнял разношерстный лагерь. Мне не потребовалось даже секунды, чтобы понять, кого могли привлечь сейчас места, подобные этому. Повстанцы (вероятно, часть, готовившая теракты) так шумели, что, конечно же, не услышали, что кто-то шарится по кустам, да и выстрелы их заботили гораздо сильнее. Я, в свою очередь заметил, что же вызвало такую панику: кретины, которых я получил в нагрузку к контракту (я сам их выбирал из предложенного, да, но выбор был скуден, сами понимаете - иначе это была бы слишком честная акция), носились теперь по лагерю, наткнувшись на него случайно, и вызвали очень много вопросов у наших непальских друзей. Усугубив это желанием погеройствовать вместо того, чтобы просто выжить.
На наших глазах неразбериха в лагере и выстрелы достаточно быстро сместились в нависающие над лагерем джунгли, где продолжили вспыхивать светлячками. Невероятно глупо, но я даже почти начал находить это забавным, пока оставшиеся коллеги решали, стоит ли броситься на помощь (количество повстанцев, даже оставшихся в лагере, красноречиво намекало, что нет).
Почти, потому что сначала с другой стороны прогалины раздался громогласный рев, за которым последовал душераздирающий вопль и через несколько секунд - грохот и новый рев.
Сердобольные индийцы многое рассказывали мне о слонах - даже то, что ни один здравомыслящий и здоровый человек не хотел бы знать о слонах, но даже их красочное описание "гнева Ганеша" не могло сравниться с тем чудовищем, в которое превращается разозленное и раненое мирное неуклюжее травоядное, во плоти.
Они были быстры, словно тигры - я не сразу приметил в слабом свете от костра лагеря пулевые отверстия на теле двух огромных туш с окровавленными бивнями, на одном из которых все еще болтались чьи-то кишки. Как наземные киты, они врубились в лагерь, сминая утлые палатки и гомонящих на своем наречии непальцев, и те наверняка слышали их дыхание, пока превращались под слоновьими ногами во все еще пока живое кровавое месиво. Один из слонов издавал такие звуки, что я мог бы подумать, что ему это нравится. Вроде как: "Вы так давно на нас ездили, я не прочь отыграться."
Все это я, естественно, уже домысливаю задним числом, потому что тогда все мои инстинкты и здравомыслие трубили о том, что пора уносить ноги, что я сделал гораздо быстрее своих спутников, спеша добраться до какого-нибудь дерева покрепче - долго от разозленных зверей все равно не получится удирать, вздумай они приняться за нас. Один из парней Тёрстона, классически и клинически, конечно же, решил слыть молодцом и героем и прикончить хоть одну зверюгу из своей пукалки, которую он прихватил с собой из лагеря. Его труп мы подобрали через час после рассвета, чтобы использовать в качестве приманки для тигра (они почему-то предпочитают белое мясо - кто же откажется деликатеса в сравнении с регулярной добычей?). По иронии судьбы беднягу убило одной из пуль отстреливающихся от слонов маосистов до того, как сам слон успел по нему потоптаться. Вот и говори после этого о морали.

Изученный нами чуть позже лагерь был похож на вываленный с небес фарш, зато недостатка в еде для красавца, рядом с клеткой которого я сейчас записываю это в самолете, было предостаточно все то время, что я пытался застрелить еще одного зверя при невмешательстве оставшихся в живых долбоёбов. Подумаешь, желанный товар окажется слегка каннибалом - этого в контракте не оговаривалось, так что я могу вполне себе позволить себе маленькую шутку. Тигр вот, судя по взгляду, ее оценит, а Тёрстон - редкостный мудак, так что скорбеть не буду. Вряд ли меня в этом доме наймут еще раз. Зато знаю точно: после этого инцидента слонам точно не стоит беспокоиться о Себастьяне Моране - он не потревожит их покоя.